– Не стану скрывать, – слегка согнувшись и наклонившись к собеседнику, что было признаком наивысшего расположения, внушал Скорцени Гитлер, – что дела на Восточном фронте развиваются не так, как бы мне того хотелось. Армия вермахта прикладывает огромные усилия, чтобы сковать там русских. Да, мы готовим «Оружие возмездия» и уповаем на его скорейшее применение. Экспедиция в Гималаи должна, в прямом смысле этого слова, развернуть для нас ход истории вспять и вернуть Германию в период её максимального политического и военного успеха. Но все же я почти уверен, что время героев-одиночек не прошло. Иногда резкий и решительный удар великолепного воина способен изменить картину истории в лучшую сторону. Отто, нужно сотворить невозможное, как тогда, когда вы нашли и спасли дуче!

– Я сделал всё, что мог сделать солдат, – Скорцени намеренно скромно описал свою роль в той операции.

– За это я вас и ценю. На этот раз нужно будет снова направиться на юг и принять участие в уничтожении осиного гнезда.

– Готов отправиться сию же минуту.

– Другого ответа, Отто, я от вас и не ожидал. Нужно найти и уничтожить эту чёртову занозу – Тито.

– Трудные задания интересно выполнять.

– По агентурным сведениям, которые получил Гиммлер, Черчилль хочет сосредоточить реальную силу в его руках, лишив своей поддержки Михайловича. Если они сумеют договориться, то это уже готовый политический плацдарм для Второго фронта. Тогда до его реального открытия останутся недели.

– Этому не бывать! – в традиционной манере Третьего рейха ответил Скорцени.

– Спокойней, Отто, спокойней. Я бы не был столь категоричным. Сейчас мне и Германии помимо реальной оценки происходящего очень важны действия, а не слова. Надеюсь, Бог не оставит великую Германию, но в этом тонком деле ему нужна помощь. Маленькое, крохотное усилие одного человека! Как всегда, говорить могут многие, а вот делать – считаные единицы. Вот о чем я хотел вас просить, Отто! Я даю вам все полномочия, привлекайте к решению этой задачи тех, кого сочтёте нужным. Действуйте по возможности автономно.

– Я понял вас.

И нервный, истеричный старик, в которого превратился за последние месяцы пятидесятипятилетний Адольф Гитлер, мягко улыбнулся.

* * *

В окрестности Дрвара пришёл апрель сорок четвёртого года – прозрачный и пастельно-синий. Унылая и невыразительная грязно-серая палитра февраля и марта стала пропадать под яркими и сочными кляксами зелёной травы и полевых цветов, появившихся на склонах и котловинах гор. Кизил, который просыпается раньше всех, а плодоносит самым последним, уже дрожал на ветру своими крестообразными цветами. Деревья готовились отсалютовать приходу весны бело-розовой вспышкой цветов. Скоро свадебной вереницей пойдут слива, вишня, яблоки, абрикосы, персики и черешня.

Но не только природа готовилась дать бой зиме. Те, кого фашисты старательно обкладывали красными флажками и на кого готовили грандиозную охоту, не ждали, когда появятся загонщики и расстреляют всех в упор. Они сами затевали травлю стрелков.

В пещере, где располагался повстанческий штаб, шло заседание. Собралось всё высшее руководство партизанского движения. Обстановку докладывал Эдвард Кардель. Тито, Милован Джилас и другие внимательно слушали. В отдалении находились бойцы личной охраны, среди которых был и Подкопин. Рассказ о ситуации Кардель подытожил выводом:

– Срочно необходима информация о планах немцев, иначе Первая Пролетарская бригада попадёт в трудное положение. Милован, есть сведения?

– К сожалению, данных разведки нет, – ответил тот.

– Необходимо срочно добыть языка, – поставил задачу Эдвард. – Кому поручим?

– Нужно будет обратиться к командирам ближайших партизанских соединений, но это займёт двое-трое суток. А информация нужна быстрей, – размышлял вслух Милован, бегая взглядом по карте района.

– А у меня уже есть такие люди! – со скрытой гордостью сказал Тито, до этого не проронивший ни слова.

– И кто же это? – с интересом посмотрел на Тито Джилас.

– Товарищ Алёша, подойди, пожалуйста! – подозвал Подкопина маршал. Старший сержант подошёл к группе руководителей.

– Разведка донесла, что в Красной армии в своём полку ты специализировался на добыче языков.

– Оперативно работаете! – на русском мрачно «восхитился» Подкопин.

– А ты думал. Сейчас сможешь? Навыков не растерял?

– Когда и где его нужно добыть? – перешёл на сербский Алексей.

– Вот здесь, – ткнул в карту Джилас.

– Двое суток хватит? – спросил Тито.

– Думаю, что и раньше можно успеть. Если через три часа выдвинемся, то, надеюсь, за тридцать шесть часов справимся. Только нужны двое сильных и выносливых парней, знающих эту местность.

– Будут! – зажегся азартом охоты Кардель. – И запомни, товарищ Алёша: потери нам не нужны. Даже поставлю задачу более жёстко: надо обязательно вернуться живыми! – потребовал Тито.

– Есть вернуться живыми, товарищ маршал!

– Тогда приступайте к заданию прямо сейчас! Я думаю, что товарищ Глигорич не будет возражать против такого моего самоуправства?

Глигорич лишь согласно кивнул головой.

Алексей козырнул и вышел из пещеры. На выходе он столкнулся с Паунович. Он попытался её пропустить, но девушка с улыбкой, в которой все-таки светилось немного больше, чем просто радость встречи, преградила ему путь.

– Здравствуйте, товарищ Алёша. И что на этот раз поручил тебе маршал?

– Здравствуйте. Он вас лучше проинформирует. Если захочет.

– Солнце светит, птицы поют, весна наступает, и только товарищ Алёша почему-то угрюмый с самого раннего утра?!

– Мне нужно идти, – отчеканил старший сержант и собрался уходить.

– Погоди, товарищ Алёша!

Алексей уже почти обошёл девушку, но та попыталась его остановить, схватив за рукав. Разведчик отшатнулся от неё, едва не ударившись о каменные своды. Даворянка залилась весёлым смехом.

– У тебя на родине все мужчины такие дикие?

– У меня на родине не любят, когда не своё трогают без спроса.

Паунович только фыркнула в ответ и скрылась в пещере. Алексей выскочил на воздух. Пытаясь забыть неприятный разговор, прикурил сигарету, затянулся и прикрыл глаза…

Над сараем вился серый дым. Немецкий офицер, сидевший на люльке мотоцикла, развернул пулемёт в сторону широких дверей конюшни. Но тут его тело стало выгибаться и из груди вырвалось несколько фонтанчиков крови. Обернувшись, полицаи увидели, как из-за стены тумана с автоматом в руках выскочил что-то кричавший Алексей. Часть полицаев попа́дала, другая – кинулась врассыпную. Подкопин побежал к сараю и у самой двери упал, обо что-то споткнувшись. Всю картину залило красным цветом ярости…